Семь минусов, с которыми надо бороться Екатеринбургу. Хаятт, мэрия, Usta и Ельцин Центр поспорили о будущем города

Екатеринбург за всю почти трехсотлетнюю историю города получил главное в его жизни событие — чемпионат мира по футболу. В Сети горожане обсуждают, что «такого с нами никогда больше не случится», общественники и бизнес пытаются осмыслить новый опыт и понять, как на него реагировать. Есть ли будущее у Екатеринбурга после мундиаля либо это был фантом радости? Портал «Моменты» собрал круглый стол по итогам мундиаля обсудить, как городу со столичными амбициями реализовать потенциал, который он ощутил во время чемпионата мира.

Евгений Кексин (ресторатор, бар «Огонек», Alibi, «Юность») — Когда была жеребьевка команд ЧМ, я посмотрел, что досталось Екатеринбургу, и подумал: «ничего особенного». Не учел, что латиноамериканцы так массово приезжают, так ярко себя ведут.

Юлия Багмут (генеральный директор управляющей компании «Ресторация USTA») — К корпоративному питанию мы готовились за полтора года, участвовали в тендерах. В ресторанах перевели меню на испанский, английский, японский. Первый матч мы отработали штатно, а уже на втором мы продляли работу «Васаби» до пяти утра, потому что трафик был большой. В целом за матчи выручка «Васаби» выросла в четыре раза, бара на Московской горке тоже, а «Портофино» и точки в «Тихвине» работали в штатном режиме.

Евгений Кексин — Мы делали промо в «Инстаграм», хэштеги, геотеги ставили. Но это не сработало. Все решила локация: ALIBI прямо на крыльце гостиницы, это центр — там была вторая по масштабу тусовка после «Американки». А «Огонек» далеко, поэтому там было меньше народу. Мы пытались завлечь людей в «Юность». За десять дней пришло десять человек.

Даниил Макеранец (владелец ивент-агенства Be Brand») — В «Асадо» съели все мясо. Рестораны, которые может и «не на тропе», но получили приток гостей. Да, не все этого ожидали. Потому что не было такого опыта. И зря боялись цен: наши высокие цены — для иностранцев дешевые. А для японцев вообще в графе цена — ноль стоял.

Евгений Кексин — Пиво грузовиками привозили каждый день. После пива по популярности водка шла. Я сам, как десять лет назад, за бар встал, запарился делать водку с тоником. И в какой-то момент понимаю — надо было цены повышать. В последние два дня мы убрали из карты все дешевое, и у нас пили «Белугу» с тоником по 400 рублей, Harp Lager, дорогие коньяки, ром двенадцатилетний. Мы думали, что мексиканцы будут пить много текилы, закупили побольше, а они пили водку с пивом.

Алексей Рябцев (член совета директоров «Хаятт Ридженси Екатеринбург») — Сколько раз я слышал от туристов, что они остаются в Екатеринбурге на несколько дней, потому что тут дешевле всего.

Виктор Салин (коммерческий директор USTA Hotels) — Да, у нас можно было еще отель или квартиру выбрать, а в других городах снимали за 60 тысяч рублей.

Дмитрий Черноухов (турагент «Центра гидов Екатеринбурга») — К нам приехали туристы не с культурной целью визита. Они приехали на чемпионат. Плотинка в их понимании это не улица, это река. Вайнера сработала, как и Никольская в Москве. Этому способствовал центр FIFA в «Пассаже».

Александр Липин (управляющий баром «Американка») — Да. Мы за день до первого матча поставили большой экран, чтобы смотреть можно было не только в баре, но и с улицы. К нам и с фан-зоны возвращались, говорят, там скучно, грустно.

Илья Марков (исполнительный директор городских праздничных мероприятий) — Хайп Вайнера — временный. По улице в последние годы было много проектов, чтобы изменить ее состояние. Но пока, к сожалению, это классно только на бумаге. Я не думаю, что в ближайшей перспективе что-то поменяется. Тут нужен не грандиозный праздник, не место массового пребывания горожан, а мини-форматы, маленькие архитектурные формы.

Алексей Рябцев — Вот сейчас сделаем Макаровский мост, будет самый лучший пешеходный маршрут, вокруг которого нужно обустраивать инфраструктуру. То что, ходили по Вайнера, так в любом городе — где есть пешеходная улица. Был такой вице-мэр Липович, царство небесное, он всегда ратовал за то, чтобы центр города должен быть пешеходным, тогда все заработают.

Даниил Макеранец — Давайте говорить, что событие такого масштаба случилось впервые за всю историю города. Я, посетивший три из четырех матчей, уверен: для первого раза все сделано идеально. Найти лажу можно хоть в Португалии, хоть в Америке. А то, что было сделано в Екатеринбурге без опыта такого — сделано просто супер.

Алексей Рябцев — Вы забыли, что до 1991 года город Свердловск был закрытым городом, где 70% промышленности — военная. И то, что сделали Ельцин с Горбачевым, открыли страну, было совсем недавно. Почему это важно: да потому что чемпионат начался не 14 июня 2018 года, а за восемь лет до этого, когда к нам начали летать российские и иностранные делегации, смотреть, что такое Екатеринбург, который находится где-то в Сибири. Сама мысль, что у нас проведут чемпионат, для этих людей была шоком.

Даниил Макеранец — Вспомните скептиков, которые возглавляли колонну уезжающих на время чемпионата из города. Совсем иное мнение было, когда чемпионат стартовал: как же круто! Все шли за эмоциями, жили ими и получили эту атмосферу неожиданно. И теперь, когда это произошло, у нас есть перспектива впереди: наши традиционные День строителя, День города будут идти иначе, потому что уже есть этот опыт. Теперь администрация и правительство, видя, что это возможно, будут ставить все меньше и меньше границ для новых идей. Одна идея, что на границе Европы и Азии только два города на Земле: Стамбул и мы!

Евгения Капитонихина (руководитель пресс-службы «Ельцин Центра») — Я видела, как бабушки из домов с проспекта Ленина выходили на улицу и с изумлением смотрели, что происходит рядом с их лавочкой. Они очень эмоционально, на позитиве, общались с иностранными фанатами. И коммуникационная, и информационная, и новая инфраструктурная реальность создалась — сейчас, после чемпионата мира, мы вряд ли сможем жить так, как жили до него. Даже если мы не участвовали в гуляниях болельщиков, мы наблюдали то, что происходит у нас, в нашем родном городе, немножко со стороны, и нам точно не стыдно за то, каким стал Екатеринбург.

Дмитрий Черноухов — Этот вопрос, даже вне зависимости от проведенного чемпионата, давно волнует общественность. На первом месте граница Европы и Азии. Туда болельщики поехали массово: одна нога в Европе, другая — в Азии. Это все хотят. И вот мы позиционируем себя как город на границе двух континентов нашей огромной планеты, а отмечено это маленькой конструкцией, к которой идет одна тропинка.

Второе место — Храм на Крови: красивая большая церковь. Многие считают, что прямо там убили Романовых. Многие считают, что у нас до сих пор Романовы правят. Хорошо сработала «красная линия». Дом Севастьянова, Плотинка, конструктивизм — это дальше по интересу, по мере убывания. Но это впечатляет тех, кто берет экскурсии. Не буду скрывать: гидов не хватило, особенно профессиональных.

Денис Корнеевский (программный директор «Ельцин Центра») — Специально к чемпионату мира мы подготовили программу, способную заинтересовать футбольную аудиторию — там были и специальные выставочные стенды в Музее Ельцина, и тематические лекции, и пешеходная экскурсия «Архитектура спорта», которая, надо сказать, оказалась очень популярной. Кроме того, мы выпустили большую линейку новой сувенирки, предполагая наплыв футбольных болельщиков. Статистика показывает, что с 11 по 30 июня Ельцин Центр посетило 120 тысяч человек. За тот же период прошлого года цифра была 70 тыс. Иностранцев среди посетителей стало больше на 15%. Рестораны и кафе Ельцин Центра также говорят, что была существенная динамика по приросту гостей, заказывали в основном блюда русской кухни.

Алексей Рябцев — Ни один турист не пойдет в музей ИЗО, при всем к нему уважении, когда на улице хорошая погода и когда ты выпил пива. Они пойдут погулять по городу, у Ельцин Центра посидят на веранде или в Пышму поедут фотографироваться на фоне танков, просто пойдут по городу. И конструктивизмом их не заманишь. Эта тема не сыграет никогда. Но пока у нас не будут ремонтировать самый главный памятник конструктивизма — «Городок чекистов» — нам эту тему поднимать лучше не надо.

Виктор Салин — Это невероятный режим работы. Нас бесконечно проверяли, вплоть до уровня радиации. К ажиотажу в «Иннопром» мы уже привыкли, и там контингент другой — деловые люди. А тут болельщики, да еще в таком количестве. Это позволило нам по-другому на наших гостей посмотреть, на туризм в городе.

Виктор Салин — У нас нет, но у конкурентов были. Шведы говорят: нам негде жить, мы готовы даже в конференц-зале, поставьте нам раскладушки. А мы не можем так делать, у нас же правила. Искали по всему городу, нашли шесть прекрасных апартаментов по доступной цене.

Илья Марков — Не могу полностью согласиться, не стала, может быть, в ежедневном режиме ввиду погоды, часового пояса Екатеринбурга, однако точно имела успех у болельщиков в дни ключевых матчей ЧМ — и это неоспоримо. Говоря о тратах на артистов, в нашем городе единственная фан-зона, благоустроенная практически заново, внушительная сумма была потрачена на инфраструктуру, которая вполне пригодна.

Я был сторонником праздника и фан-зоны в центре, но есть коллегиальный орган, который принял решение. Мы разработали тематические уикэнды, дав шанс большому количеству артистов из разных коллективов (детских, взрослых, самодеятельных, профессиональных) прийти на огромную сцену, на которой написано FIFA FAN FEST, и показать себя. У нас, к примеру, был фэмили-уикэнд, и задачей было не детский день устроить, а сделать так, чтобы вы своих родителей привели в фан-зону, чтобы для них это тоже стало личной историей.

Меня многие ругали, даже мои сотрудники, когда мы позвали «Уральский народный хор» перед матчем сборной России. Нафталин! и прочее. Но это было невероятно, и я не думаю, что мной, например, уважаемый Billy’s band, который в Питере выступал, сделал бы такую феерию, которую подарил нам наш местный коллектив. Они подготовили специальную программу, с танцами, все иностранцы были в восторге.

Илья Марков — Мы просили об этом. Но есть определенные регламенты FIFA, которые предполагают приоритетное размещение партнеров чемпионата. Предложенная нам адресная программа наружной рекламы нам показалась не очень эффективной, и тогда пришлось сделать еще больший акцент на Интернет во всех его проявлениях. Вообще в бюджете даже строчки не было «продвижение фан-зоны», это в принципе не предполагалось.

Алексей Рябцев — Я не ходил в фан-зону, но по вашим же репортажам знаю, что люди стояли в очереди, чтобы туда попасть. Мне, как болельщику, например, конечно, было бы интереснее посмотреть «Уральский народный хор», чем «Мумий Тролль». Ведь когда приезжаешь за границу, в Мексику, например, интереснее посмотреть мексиканские народные танцы, чем выступелние Стинга, при всем уважении к нему.

Илья Марков — FIFA заставила нас стереть слово «Урал», потому что это — бренд, а могут быть только официальные партнеры. Сумочки никакие (ни уральские, ни дизайнерские) продавать нельзя, футболочки тоже — мы потратили немало времени на разработку и согласование ассортимента в нашем Local store.

Денис Корнеевский — Мы, Ельцин Центр, разработали собственную сувенирку, связанную с футболом. Очень много вариантов отсмотрели, чтобы не войти в клинч с FIFA.

Илья Марков — В последний день Роспотребнадзор запретил продавать вареные пельмени. То есть нам разрешили готовить плов, делать шашлык, а пельмени в итоге были жареные.

Алексей Рябцев — А я был рад Роспотребнадзору и в два часа ночи, и в четыре, и в шесть утра! Потому что это как в доме: если гости не едут, то и квартиру хозяйка моет не до блеска, а для себя. Почему не разрешили вареные пельмени? Потому что в вареных, в отличие от жареных, в 30-градусную жару микробы размножаются в течение трех часов. Дальше пришел бы какой-нибудь болельщик с фан-зоны и начал рассказывать, как он поел вареных пельменей и что с ним случилось.

Мы сейчас разбираем частные истории, а говорить надо в целом о городе. А для этого — понимать туристов. Ведь что их интересует у нас, а нас — когда мы приезжаем к ним? Три вещи. Комфорт: нормальная кровать с подушкой, туалет и душ. Безопасность: уличная и личная (чтобы не отравиться). Доступность мероприятий, которые я хочу посетить.

По этим критериям и нужно смотреть. Я с ужасом вспоминаю, как, имея разные супер VIP-бейджи, пять часов проходил на открытие Олимпиады в Пекине, где температура была +41 градус. Потому что там было три входа на стадион. На знаменитое «Гнездо», а у нас в Екатеринбурге было сорок! Сколько времени вы потратили на вход? Вот что важно!

Вспомните неприятности наших болельщиков в Польше в 2012 году: людям было небезопасно ходить по тогдашней футбольной столице Варшаве. А у нас самый низкий уровень преступности был зарегистрирован во время чемпионата мира. Никто, даже самый злопыхатель во всех СМИ зарубежных, не мог сказать, что где-то кого-то у нас обидели, ограбили. Ну и всегда должна быть какая-то хохма. У нас это «уши» стадиона! На сегодняшний день это один из брендов.

Алексей Рябцев — По итогам проведения чемпионата обнаружился неограниченный, ничем не регламентируемый огромный рынок квартир, которые предлагались под съем. Я обращаю на это внимание не потому, что жалею, что деньги достались другим, пусть люди зарабатывают, но на этом рынке никто не может обеспечить безопасность туристов, находящихся там.

А вторая тема очень такая сложная и специальная — правоохранительные органы не могут проконтролировать, кто там находится и что они замышляют.

Алексей Рябцев — Я дам один ответ: нужно больше молиться, чтоб у нас лето было подольше, а весна, зима и осень — покороче.

Илья Марков — Нам нужно пахать! Слава Богу, с креативом в нашем городе в порядке. Есть очень много классных крутых инициатив, ребят, которые двигают вперед.

Алексей Рябцев — Потому что на чемпионате всем этим занималась организация с опытом в сто лет — FIFA. К сожалению, мы с вами, в том числе власти, организаторы всех мероприятий и праздников, имеем гораздо меньший опыт. И у нас совершенно другой бюджет на проведение всех этих вещей, что является также немаловажным.

Даниил Макеранец — Обывателю может казаться, что все просто, но поймите, в оргкомитетах не идиоты сидят, они прекрасно понимают, как надо, но может не существовать возможности, они могут быть регламентом ограничены.

Улицу перекрыть не сложно

Даниил Макеранец — Не сложно?! Очень сложно! Это адский геморрой!

Илья Марков - Так и было. За две недели до «Ночи музыки» Евгений Львович [Горенбург] говорил: все пропало, полиция хочет запретить… Лучше что ли?

Евгений Кексин — В этом и проблема, что у нас нет свободы праздника. Все нужно согласовать миллион раз, все могут тебе запретить, все перекроют… Хочешь за что-то взяться и понимаешь, ну зачем с этим связываться, если по-любому запретят?

Даниил Макеранец — Никто ни в одной администрации не хочет сделать горожанам хуже. Кто-то задницу бережет, кто-то не хочет связываться — все это есть, но власть потихонечку, небольшими шагами, но меняется. Сейчас у нас, тех, кто создает мероприятия, есть карт-бланш, с которым, придя в администрацию и к крупному спонсору, можно сказать: Екатеринбург вы все видели, сделаем международное мегаультрасобытие.

Алексей Рябцев — Когда Горенбург в Екатеринбурге начал делать «Ночь музыки», то в первый раз не согласовал с нами. Я ему сказал, что больше без постановления администрации города этого на площадке перед Hyatt не будет никогда, потому что у него не хватит денег возместить моральный и ущерб, оттого что играет музыка несанкционированная. Если обратили внимание, в этом году недели за три до мероприятия уже было постановление главы администрации. Во власти сидят люди, которые стараются для нас. Везде есть бюрократы-ретрограды, но их меньшинство. Наша власть сделала все возможное, чтобы все прошло хорошо.

Дмитрий Черноухов — Да. Понятно, что нельзя в одночасье нанести Екатеринбург на карту туристической России. Надо много работать всем, быть как Ельцин Центр.

Даниил Макеранец — Притягивают события, и, естественно, новые события такого масштаба, как чемпионат, нам не создать. Но важно само направление развития. Но на создание международных событий нет бюджета. Государству надо народ кормить, пенсии платить. Есть гениальные люди с идеями: разобьем парк, построим библиотеку, Кто за это заплатит, алло?!