Певица Елена Ваенга на пике своей карьеры очень практично относится к пенсионной реформе — не рассчитывая на нее. Перед выходом на сцену в Екатеринбурге «Моменты» поговорили с главной шансон-исполнительницей страны о кризисе в шоу-бизнесе и стыдных песнях.
— Вы, пожалуй, единственная певица, билеты на концерты которой, разбирают в первые дни продаж, за полгода до концерта. Это успех для шоу-бизнеса сегодняшнего?
— Это было до кризиса. Сегодня концертная индустрия встала. Что человек купит быстрее: колготки ребёнку, учебники в школу или билет на Ваенгу? Логично — в начале колготки.
— И как вы адаптируетесь? Снизили гонорар?
— У меня не ниже гонорар, у меня билеты не изменились в течение пяти лет. У меня не стали ниже гонорары, просто эти деньги обесценились. У кого-то обесценилась зарплата в двадцать тысяч, у кого-то в миллион. Так что, это коснулось всех абсолютно. А что касается, того, что десять лет у меня одни аншлаги — я тут не причем. Люди сами выбирают идти на мой концерт, я не заставляю их. У нас спокойная, взаимная любовь.
А вот с Уралом у меня отдельная история. Во всей стране разные зарплаты и градообразующие предприятия. И когда вы приезжаете в город, где единственное предприятие закрылось три года назад, что вы от людей хотите?! Да, людям не до концертов, у них зарплаты по 17 тысяч рублей. Но я не думаю, что в Екатеринбурге она такая же. Поэтому и отношения другие.
— Вы с Сергеем Шнуровым, почти соседи и он тоже собирает аншлаги подобно вашим в Екатеринбурге. Но технологии взаимодействия со слушателем совсем другие…
— Я не попадаю под «хайп». Я просто давно поняла, что внутри мне — 60 лет. Сейчас у меня возраст «антихайпа» полного. Я, скорей всего, с точки зрения шоу-бизнеса всё неправильно делаю все 10 лет. Я по большому счету не делаю ничего. Просто записываю музыку, пою и езжу с концерами. Я даже живу в Петербурге. Большинство артистов трясутся над мнением о себе в обществе и в медиа. За правильным мнением идут деньги, хорошие продажи билетов. Если бы я шла по грамотному пути развития, я была бы в 18 раз богаче.
— Ну в вашем случае для «хайпа» верного для вашей аудитории достаточно постоянного мелькания на телевидении, а вас там тоже нет…
— На федеральных каналах есть тонкая грань — можно примелькаться. А зачем людям идти на концерт и тратить деньги на билеты, если постоянно вы мелькаете по телевизору? Я тружусь в сфере музыки, а не в поп-индустрии и шоу-бизнеса. Не потому, что не хочу, а просто руки не доходят. Наверное, сейчас какой-то продвинутый человек из шоу-бизнеса скажет: «Ну, ты и лентяйка». Наверно, да, но я не понимаю, зачем мне сто миллионов, когда мне хватает одного. Потому что я точно знаю, что мне надо: вот здесь за свет, вот здесь за газ, тут за школу, вот здесь за учебники, вот здесь папе, вот здесь маме, вот тут бабушке, вот здесь на духи и на Мальдивы. Да, зачем я буду врать? Я отдыхаю на Мальдивах. И всего заработанного мне хватает на все мои запросы, так зачем мне в 10 раз больше? Я сейчас молодая, мне 40 лет, далеко до пенсии. А в нашей стране бардак с пенсиями, поэтому я купила себе две лишних квартиры, чтобы на пенсии их сдавать. Это и будет у меня пенсия. А откладывать 100 миллионов — бесполезно.
— Музыканты популярной музыки сегодня все рядом с власть-держащими. Предлагали ли вам когда-то выступать в поддержку кандидатов или партии?
— Тут очень тонкая грань. И я стараюсь лишний раз мнение свое не высказывать. А те, кто выступает на площадях в поддержку кандидатов: кто-то идет за бабки, кто-то по собственному желанию. Но мы никогда не узнаем, где правда, где ложь. Я изначально, честно скажу, была за Путина. Вы на остальных -то посмотрите. Их поддерживать, да вы прикалываетесь?
— История про эмиграцию — сейчас актуально. Периодически всплывает информация, что звезды получают гражданство и перевозят своих детей за границу…
— Я хочу, чтобы мой ребенок получил в России образование. Всеми фибрами души. Я не хочу, чтобы он уехал в Лондон и там женился. На хрен мне это надо? Я очень такая мать-мать. Можно я со своим ребенком буду? Я хочу, чтобы мой сыночка жил недалеко от меня, я хочу невестку свою видеть, внуков своих. Сейчас мои родители живут в моем городе, потому что я хочу, чтобы они не в Мурманске жили, а со мной. А я живу и работаю в Петербурге. Я не хочу звонить раз в неделю родителям и спрашивать: как дела? Я хочу их сейчас видеть, лицо своей матери. Потому что у меня жизнь короткая. Папа — выпивающий среднестатистический мужик в России. Мама… Ну, у меня очень положительные родители по сравнению со мной. Я отщепенец рядом с ними. Я хуже их, они лучше.
— Вас никогда не смущало, что вас считают либо жутким шансоном, либо попсой?
— Я — этнический рок. Хотя меня называют шансоном. Потому что радиостанция «Шансон» раскрутила мою музыку по всей стране. У нас давно уже перемешались понятия, как какая музыка называется. Я, например, слушаю Гребенщикова. При этом, мне очень нравится песня «В голове туманы-маны»: можно я пойду на дискотеку, выпью сто грамм и буду ее слушать?
— Есть песни, за которые вам стыдно?
— «Золотая рыбка» — дебильная просто. А очень многие люди обижаются, говорят: вы называете свою песню — дебильной. Вы что нас дураками считаете? Я в ответ подзатыкаюсь в последнее время и помалкиваю. Главное баланс, чтобы на моем концерте половина песен была для себя. Потому что, как смысл тогда ездить по стране петь? Я не делаю это ради заработка.
— На заказ песни писали?
Никогда в жизни не писала на заказ. Когда просили — не получалось. Нет, я не настолько талантлива. Я сейчас написала песню для себя, там есть такие слова:
Болит моя голова, не сплю ночами
Огромная разница между словами.
Есть нехорошие, а есть добрые люди
Делай, что делаешь, а там, будь что будет.
Я падаю на траву, как тут красиво.
Господи, я живу. И на этом спасибо.