Почему китайцы игнорируют рестораны Екатеринбурга и где находится тайное заведение, в которое не пускают русских
Фото: Александр Мамаев
Екатеринбург захватывает китайская кухня: за год в городе появилось бистро «Джанг Су» Евгения Урюпина, ресторан «Дружба» Евгения Кексина, в ближайшее время откроется новое заведение Евгении Левандовской. Заведения с национальной кухней рассчитаны на гостей города, которые хотят почувствовать себя как дома. «Моменты» поговорили с преподавателем из Китая, который пять лет живет в Екатеринбурге, чтобы узнать, где на самом деле предпочитают ужинать китайцы, насколько часто они бывают на Таганском ряду и где находится тайный ресторан, в который не пускают русских.
Максим живет в Екатеринбурге пять лет. Он учится в аспирантуре на факультете журналистики и преподает в Институте Конфуция. Русское имя он выбрал еще в Китае на первом занятии по русскому языку. Преподавательница предложила стать Олегом, Никитой и Александром, но Цао Лян предпочел более, на его взгляд, современное имя — Максим. Он очень хорошо говорит на русском языке, правда сам считает по-другому: «Нужно говорить лучше, я чувствую, что делаю много ошибок». Мы сидим с ним на третьем этаже торгового центра «Пекин», который находится на Таганском ряду. Еду, которая продается на «Таганке», уважают даже китайские консулы. Сытный бизнес-ланч стоит двести рублей, почти все столики заняты. Публика самая разнообразная — от многочисленных сотрудников Таганского ряда до специально приехавших с другого конца города китайцев; от уставших работников торгового центра до отдыхающего директора одного из крупных екатеринбургских ресторанов.
Фото: Александр Мамаев
— Когда мы очень-очень скучаем по лапше, то приходим сюда, — говорит Максим. Мы едим суп с лапшой и говядиной. — Здесь вкусно, но все-таки это фастфуд, а не ресторан.
Про суп с лапшой он рассказывает необыкновенную историю: в Китае такому блюду может быть сто лет.
— Мы считаем, что чем старее суп, тем он лучше. Представьте, если сегодня я приготовлю сто литров супа, завтра скорее всего останется еще тридцать литров. Тогда я добавлю туда специй и воды, а его вкус будет меняться каждый день. В Китае много ресторанов, на которых написано: «Нашему супу 30 лет».
Фото: Александр Мамаев
Несмотря на большое количество посетителей, в зале, где мы сидим, тихо. Максима это немного удивляет.
— Мы громко кушаем лапшу, хотя все-таки намного тише, чем японцы. Громко есть — значит, проявлять уважение к повару. Когда в ресторане тихо, повару печально.
Кстати, если вы не знали, как китайскую лапшу отличить от японской, то Максим объясняет разницу очень просто: в Японии бульон белого цвета, а в супе обычно есть свинина, в Китае бульон темный и чаще всего используется говядина, потому что многие хорошие повара мусульмане.
За пять лет жизни в Екатеринбурге Максим привык даже к тому, что русские едят пельмени с майонезом.
— Для нас это даже немного ужасно, — качает он головой. — Но сейчас, когда я готовлю китайские пельмени, иногда ем их со сметаной. Я уже привык, но, если расскажу об этом родителям, они испугаются.
Молодой человек рассказывает, что китайцы, живущие в России, чаще готовят дома, чем ходят в национальные рестораны. При этом он с друзьями все-таки любит бывать в «Гонконге» и «Чайном доме по-восточному», правда найти блюдо, которое было бы по вкусу как в Китае, очень сложно.
— У нас большая страна, в каждом регионе разные блюда, — говорит Максим.
По его словам, китайская кухня в «Пекине» очень изменилась, потому что основные посетители — русские. Мы разговариваем уже около часа и Максим в какой-то момент негромко говорит:
— Здесь есть тайный ресторан, куда пускают только китайцев.
После этих слов мы мгновенно одеваемся и идем туда. Правда по дороге к секретному ресторану Максим не удержался и зашел в лавку, где продаются специи, фрукты и овощи из Китая.
Фото: Александр Мамаев
— Здесь мы можем купить любые специи, чтобы готовить китайскую еду дома, — рассказывает он и с совершенно счастливым видом набирает коробочки с рисовой лапшой. — Я знаю, что в Казани, где тоже живет очень много китайцев, нет такого рынка, поэтому студенты летают в Москву за специями, а китайские студенты из Челябинска приезжают в Екатеринбург.
Наконец, мы выходим из магазинчика и начинаем искать тайное заведение. Блуждаем вокруг торговых рядов.
— Я был там всего один раз. Неужели он закрылся? — говорит Максим, пытаясь вспомнить, где находился ресторан.
Фото: Александр Мамаев
Он рассказывает, что в этом заведении всегда закрыта дверь, пускают внутрь только китайцев. После получасовых поисков случайно натыкаемся на дверь в тот самый ресторан. Нам повезло — она открыта. Максим о чем-то долго говорит на китайском с девушкой у входа. Мы листаем меню: самое дешевое блюдо стоит 600 рублей, средняя цена — 1 000 рублей. Обстановка чересчур аутентична — просто голые стены. Догадаться, что в этом месте подают еду, практически невозможно. В какой-то момент разговор прерывается, и девушка кивает. Как позже объяснил Максим, в ресторан чаще всего приходят по предварительному звонку, но ему удалось договориться. Он советует взять Го Ба Жоу — свинину в кисло-сладком соусе. Его нет в меню, но для нас, если мы подождем двадцать минут, смогут приготовить.
Нас провожают в красную комнату с круглым столом и вращающимся барабаном — почти как в «Поле чудес». Максим объясняет, что в Китае принято заказывать много блюд и каждый в компании сможет их попробовать. Блюда исключительно для себя практически никто не берет.
Фото: Александр Мамаев
В ресторане, где мы сидим абсолютно одни, китайцы любят праздновать Новый год и другие праздники. На стене висит телевизор — можно петь караоке. Все песни, конечно, на китайском.
Через обещанные двадцать минут приносят огромную тарелку Го Ба Жоу.
— У него цвет золота, — с удовольствием говорит Максим. Это блюдо появилось у него на родине в городе Харбин, правда часто приезжающие русские тоже изменили его под себя. Тарелка свинины в кисло-сладком соусе стоит 980 рублей. Пытаемся съесть ее втроем, но порция никак не уменьшается. Просим завернуть с собой — девушка приносит коробочку, потом еще одну.
— Да, в Китае всегда большие порции, — кивает молодой человек и уже в который раз смотрит на часы. Он работает в Институте Конфуция. График — шесть дней в неделю. В единственный выходной он любит гулять в Шарташском парке, ходить в Оперный театр, сидеть в «Джеймсе» или просто кататься на трамвае.
— Без всякой цели, просто, чтобы смотреть на город, — говорит Максим.
Его любимый маршрут — от центра до ж/д вокзала. Его любимое место в городе — Плотинка, потому что там спокойно, хотя рядом всегда есть много людей. Любимый музей — Ельцин Центр.
— Мы — русисты. Вашу историю мы узнавали по учебникам, то есть через иероглифы, письменность. В Ельцин Центре мы реально чувствуем историю настоящей России, — говорит молодой человек.
За пять лет Екатеринбург стал для него родным, правда его до сих пор часто спрашивают, почему он не уехал в Санкт-Петербург или Москву.
— Москва — очень большой город. Там живет примерно триста тысяч китайцев. Это не лучшая среда, чтобы выучить язык и узнать страну. В Питере, конечно, красиво, но мне достаточно пожить там 30-40 дней. Для меня в Екатеринбурге жить лучше — город не очень большой, но и не маленький. Здесь есть все мировые бренды. Я чувствую себя здесь как на родине. Я знаю улицы, знаю, что где находится, и знаю, как здесь жить, — объясняет он.
Мы уже вышли из ресторана и прощаемся, стоя в самом сердце Таганского ряда. Вокруг звучит китайская речь.
— До свидания, — на чистом русском говорит Максим.
