«Насилие в школах — данность последних ста лет». Как реагируют учителя на эпидемию школьных атак

Насилие в школах было всегда, и это не новая шокирующая информация, это данность последних ста лет. Наверное, думаете вы, это означает, что есть какие-то меры, которые отработаны годами практики? Да. Учитель обучен реагировать на критические ситуации, но это не значит, что он должен быть все время на стреме и обладать подготовкой для обезвреживания вооруженного ножом школьника шестнадцати лет. Особенно с учётом того, что большая часть учителей это женщины.

Охранение материнства и детства — вообще, пожалуй, самый главный аспект существования здорового общества. Из этого следует, что такие места, как роддом, детский сад или школа должны быть «островками безопасности» априори. Но тенденция наметилась абсолютно противоположная.

Забота о безопасности детей — одна из главных функций современного общества. Фото: Вадим Ахметов

После стрельбы в Москве, резни в Перми, и нападении в Сосновом бору оказалось, что школы должны бояться не только внешних угроз, вроде криминальных элементов, и террористов, но и собственных подопечных. Эти случаи стали показательными. Мы узнали, что ЧОПы нужны лишь для охраны муниципального имущества, и видеофиксации происшествий, чтобы вся страна могла потом посмотреть на резню по телевидению. Ведомственная и вневедомственная охрана реагируют быстро, но даже за эти пять минут, оказывается, злоумышленники успевают причинить немалый физический урон окружающим.

Мы не знаем кого именно обвинить в том, что именно школьники съехали с катушек и творят зверства. Что будут запрещать на сей раз: компьютерные игры, интернет, книги, телевидение, плохие отметки и «травмирующие» психику записи красной ручкой в дневнике? На бумагах у всех все в порядке. Работа ведётся. Совещания совещаются. Директора школ трепещут. МВД докладывает, а Минздрав предупреждает. Только вот почему спустя пару дней после пермского инцидента возникает аналогичный в Сосновом бору? Просто все недостаточно трепещут. Надо собрать ещё одно совещание.

Оказалось, что ни система образования, ни система общественной безопасности не способны дать гарантий того, что жизнь ребенка не окажется под угрозой, когда он придет в школу, несмотря даже на нашу убежденность в том, что налоги уплачены на поддержание сохранности не только казённого имущества.

События этой недели показали, что школа не может гарантировать ребенку безопасность. Фото: Александр Мамаев

Объективно говоря, родителей, которые завтра побоятся отправить ребенка на уроки, можно понять. Можно понять и учителя, который завтра откажется выйти на работу, потому что увидит в двоечнике потенциального убийцу. Но из школы нельзя делать режимный объект, это всё-таки альма-матер. У человека должно быть личное пространство, его не должны держать в страхе этой режимностью. К людям я отношу не только учащихся, но и учителей. Учащихся это все равно в итоге почти не коснется, ведь они не зависят от школы, в отличие от учителя.

Это особенно ярко проявляется в условиях либерализированной образовательной системы, где услуга по обучению не соприкасается с обязанностью воспитывать. Учитель может сегодня пойти под суд даже за косой взгляд в сторону ученика. С какой стати ему ещё рисковать здоровьем и жизнью, давая отпор, если он может потом за это сесть в тюрьму…

Нельзя превращать школу в режимный объект. Фото: Анастасия Яковлева

Запрещать, ограничивать — методы, которые приведут к еще большему медийному шуму и разбору полетов, что интереснее идиотам и психами. Что хуже — они узнают о том, что подобное вполне возможно провернуть и сами хотят проверить прочность системы.

Как человек, отработавший пять лет завучем, и занимавшийся социальной и правовой работой, в том числе вопросами безопасности внутри образовательного процесса, могу предложить свой рецепт, сравнимй, правда, с гомеопатией.

Неудивительно, если дети будут бояться ходить в школу, а учителя — на работу. Фото: Александр Елизаров

Единственный доступный метод минимизации подобных асоциальных проявлений жестокости — это умение выявлять подобные девиации у детей и подростков. Всей системе нужно прекратить изображать деятельность, а надо ей заняться. Сделать так, чтобы работа педагога состояла не только из написания бесконечных бумаг, в страхе остаться без стимулирующей части зарплаты из-за плохих показателей. Чтобы логика «не выносить сор из избы» была заменена на «мы сообщаем о проблеме, ожидая помощи, а не журения и наказания от мелкого районного чиновника». Родительской общественности нужно перестать видеть в школе оппонента их ребенку, а идти навстречу и помогать школе, ведь именно родители отвечают за воспитание. Реагировать же на проявления агрессии агрессивными репрессивными мерами и бесконечными наказаниями — путь в никуда.