Торговали «запрещенкой», мыли туалеты и одевались на «Таганском ряду». Как элита Екатеринбурга пережила студенческие годы

Во время учебы в университете все наши герои подрабатывали и обеспечивали себе относительно безбедное существование. Владелец сети фитнес-клубов Powerhouse Gym Антон Гиренко-Коцуба учился в Юридической академии в конце лихих 90-х гг — начале 2000-х гг, уже тогда он делал свой первый бизнес — в перерывах между учебой переписывал видеокассеты с записью спортивных мероприятий и продавал их. Тогда было не до учебы: Антон пропускал лекции и учился на тройки.

— Я договорился с девочкой в магазине, чтобы она толкала эти видеокассеты, когда продавала протеин или еще что-то. На карманные расходы, на всякие шоколадки хватало. После 2 курса меня уже отец в свою компанию «Промэнерготранс» взял работать менеджером по продажам, — рассказывает Антон Гиренко-Коцуба.

Одевался в студенческие годы Антон Гиренко — Коцуба на «Таганском рынке» и нисколько этого не стыдится. Фото: Владимир Жабриков

С одеждой, как Антон вспоминает, было напряженно, и он одевался на «Таганском ряду». Смысла ходить в магазины не было — все равно везде все было «паленое», китайское.

— Сейчас  молодежь посмеивается над стилем 90-х, но мы реально ходили в спортивных костюмах и с барсетками, потому что другой одежды не было, а не потому что мода такая. Хоть какое-то разнообразие было на «Таганке», там можно было купить джинсы и свитера, — добавляет Гиренко-Коцуба.

Там же одевался известный уральский ресторатор Евгений Кексин, но, правда, только на первом курсе. Учился он в УРГПУ с 2001 по 2006 годы. Признается, что в самом начале денег критически не хватало — его семья только перебралась из другого города в Екатеринбург и постоянного дохода не было, перебивались,  как могли.

— После переезда моя семья очень бедно жила, папа мало получал, у мамы не получалось устроиться, а я не работал совсем, потому что на первом курсе же типа учиться надо, да и не брали никуда. Нам хватало только на еду, и то без излишеств. Одевался на «Таганском ряду» и «Уралмашевском рынке», — отметил Евгений Кексин.

Когда Евгений Кексин устроился работать барменом, он много зарабатывал на обмане клиентов и начальства. Фото: Анна Майорова

Потом Евгений стал искать работу, но его несколько раз «кидали» нерадивые начальники: проработает смены, придет за расчетом, а фирмы уже нет. И только, когда он устроился работать барменом, дела пошли в гору. Бармены в то время много получали, потому что работали по темным схемам — не доливали клиентам или наоборот наливали больше, но из специально принесенной своей бутылки, в общем, обманывали всех — и клиентов, и начальство.Тогда он начал приезжать в общежитие к друзьям с пивом и виски, а в руке был новенький сотовый телефон — раскладушка, по которому все просили позвонить.  «Общажные» времена, по воспоминаниям ресторатора, были самыми веселыми — от коменданта прятались под кроватями и выпрыгивали из окна, когда от него убегали.

С учебой во время работы барменом тоже было все легко и просто, несмотря на то, что Евгений регулярно пропускал пары и говорил преподавателям — «че вы фуфло толкаете, все не так на самом деле». Его даже просили не ходить на лекции и не умничать, а взамен ставили зачеты автоматом.

Работы барменом ему было мало и на 3 курсе с друзьями он решил сколотить бизнес — на Эльмашевском продуктовом рынке студенты сняли павильон и продавали тушенку, сгущенку и другие продукты, которые брали на каком-то рынке оптовом.

— Начали осенью, в ноябре и почти всю зиму этой фигней занимались. Контейнер открывали, там печка стоит и на улице со сгущенкой прыгали. У нас было мало стартового капитала, ассортимент был маленький, поэтому у нас мало брали и мы быстро прикрыли эту лавочку, — рассказал Евгений Кексин.

Одно время Евгений Кексин даже сам торговал на рынке — продавал сгущенку и тушенку. Фото: Андрей Загумённов

Двадцатью годами раньше другой ресторатор Олег Ананьев тоже занимался спекуляцией — продавал дефицитные товары: джинсы, обувь, жвачку, еду, алкоголь и многое другое. Товар он закупал в Москве, Санкт-Петербурге или брал у моряков. Несколько раз его ловили за незаконную продажу, но до заключения дело так и не дошло.

— Я не очень хорошо учился, тройки были безусловно, потому что меня интересовали другие вещи помимо учебы: пьянки, гулянки, девушки, работа. Вообще у меня была бурная личная жизнь, — рассказал Олег Ананьев.

В общежитии Олег не жил, но бывал там часто. Помнит, например, как пили пиво из ванной. Всю общажную романтику ощутил и уральский драматург Николай Коляда. В 1973 году он приехал из деревни в город Свердовск, ему было 15. Тогда началась его учеба сначала в театральном училище, а потом в Литературном институте в Москве.

Веселее всего было в институте: там все пили, гуляли, съезжались со всего советского союза, часто засиживались допоздна и пары пропускали.

— Мы читали пьесы, рассказы, обсуждали, ругали, кричали и спорили по поводу всего. Я помню, когда мою первую пьесу напечатали в популярном журнале «Современная драматургия», все стали ко мне относиться плохо. Мне было очень обидно, думал люди будут радоваться, а на самом деле я как-то утром зашел на кухню в общежитии и туда вошла писательница, драматург из Ташкента Наташка со сковородкой в руке и сказала — «если ты еще хоть одну пьесу напишешь, я тебя убью», — вспоминает Николай Коляда.

Николай Коляда вспоминает, как в институте критиковали его пьесы и как в училище он подрабатывал уборщиком и дворником. Фото: Анна Майорова

В общежитии училища жилось тяжелее: Николаю Коляде приходилось подрабатывать дворником и уборщиком. В двухэтажном здании каждое утро Коляда мыл полы, убирался во дворе и чистил туалет, который был на улице. За это ему платили 60 рублей в месяц. Его работу ценили, когда комендант приходила с проверкой, то говорила, что доверит полы только ему. Этим Николай страшно гордился и понимал, что зарабатывает деньги честным трудом. В общем-то особой нужды в деньгах он не ощущал, помимо зарплаты мама ежемесячно высылала ему 30 рублей.

Но свою первую зарплату Коляда получил раньше на шинном заводе — разгружал вагоны с каучуком, таскал огромные колбы по 80 килограммов, а получил за такую адски тяжелую работу всего 5 рублей 30 копеек. Товарищи постарше посоветовали ему эту зарплату пропить, так он и поступил.

В 1986 году столько же, сколько была в 70-е годы зарплата Коляды, получал в виде стипендии Илья Борзенков, владелец сети алкомаркетов «Магнум». Учился он прилежно и с самого начала у него был план развития себя, которому он придерживался. Сначался собирался работать инженером, потом думал строить квартиры в одной из компаний.

— Денег было немного, но на карманные расходы мне хватало. Не помню особо дефицита денег, чтобы я наскребал из кармана мелочь, — сказал Илья Борзенков.

Так же не бедствовала ресторатор Евгения Левандовская. Она сама из обеспеченной семьи, и еще в институте ей купили машину. Когда она захотела купить себе новую, покруче, устроилась на работу. Удивительно, но Евгения успевала все — получать два высших образования одновременно и совмещать это с зарабатыванием денег.

— Я, как и любая девочка, хотела приодеться, и на обедах экономила, и пешком ходила. Я одевалась в Motivi и в Mango, они тогда были очень популярны, прикольно было приходить на пары с пакетиком из этих магазинов. Первое мое приобретение в «Покровском пассаже» были джинсы и кофточка, а потом отец купил шапку iceberg, она была страшная, застиранная, но я даже тогда на нее молилась, — вспоминает Евгения.

Когда Евгения Левандовская училась в институте, было модно на пары ходить с пакетом из магазинов Motivi и Mango. Фото: Александр Мамаев

От работы в ресторане и в магазине «Золотое яблоко» Евгения дошла до компании Nestle, которая и определила ее будущее. Там она сотрудничала с ресторанами, и ей впервые пришла идея открыть собственное заведение. Ради своей цели Евгения продала две машины — свою и мамы, но это окупилось сполна.