«Наш канал будет, даже когда башню взорвут». Авторы нового хайпового телеграма знают, когда лопнет терпение горожан

— Ваш канал выглядит попыткой прославиться на хайпе. Пока есть протест против снова башни. Или вы защитники башни?

Козлов: Канал называется «Что это за башня?». Он существует для того, чтобы задуматься о ценности телебашни для горожан. Нигде не написано, что мы ее защитники.

Ладыгина: Прежде всего, это площадка для дискуссии, для определения насколько это ценный объект для города и для каждого человека в отдельности.

Вся история с башней меня волнует только потому, что горожан не спросили, что делать с этим местом. Не спросили, хотим ли мы ее оставить, достроить. Опять один человек или группа людей решили снести эту башню. Та же самая история, что была с Краснознаменной группой на Плотинке.

Фото: Наталья Чернохатова

— Ребят, зачем вам башня?

Козлов: В том виде, в котором она есть сейчас — не нужна. Но если есть возможность ее реконструировать и найти инвесторов, этим нужно воспользоваться. Это важный символ города, который может обрести вторую жизнь. Этим никто не занимался, и решили, что проще снести.

— Но ведь уже понятно, что ее снесут. В чем смысл обсуждения?

Козлов: Мы помним Храм-на-воде, сейчас телебашня, завтра — еще что-то. Однажды терпение людей лопнет. Поэтому важно, чтобы этот вопрос активно обсуждался. Важно, чтобы все поняли, что снос башни без совета с горожанами — неправильно.

— Хорошо, вы создали канал вдвоем. Дальше что?

Козлов: В телеграме уже сидит ряд людей, которые ведут свои каналы. Мы попросили, чтобы они выразили свои мнения о телебашне. Мы опубликовали их взгляды у себя в канале, а они уже репостили эту запись [в свою ленту]. Часть аудитории пришла за счет этого. Пару раз написали СМИ о нашем канале. Сложно оценить влияние этих публикаций, ведь подписчики могут через неделю-две прийти. Так что СМИ для нас — это долгосрочная перспектива.

Даже если башню снесут и канал прекратит свое существование — я ничего плохого в этом не вижу. Эта история была, прошла и закончилась. Но вообще, есть концептуальное видение, как продолжать вести его, после того как башню взорвут. Пусть интрига будет.

Фото: Анна Майорова

— Вам по 23 года, освоили телеграм площадку, а топите за атавизм: нефункциональный, который занимает много места. Зачем вам на старых советских недостроях концентрировать свое внимание?

Ладыгина: Я занимаюсь городским наследием и изучаю конструктивизм. Я член сетевой общественной организации «Центр прикладной урбанистики». В целом, меня сейчас интересуют все вопросы, связанные с городским благоустройством и с теми моментами, которые влияют на то, как наш город будет выглядеть в ближайшем будущем.

Башня — важная часть нашей городской среды. Мне важно, будет ли она или нет, или что будет дальше на этом месте. Это должно быть обдуманное решение, которое должно обсуждаться с экспертным сообществом и с людьми, но этого не происходит.

— Как определить степень общественной важности вопроса? Благоустройство проспекта Ленина, выбор цвета домов около мэрии, снос башни — это все вопросы одного порядка?

Козлов: Если мы по каждому вопросу будем проводить референдумы, мы далеко не сдвинемся. Но мы можем вернуться назад и взять историю с Пассажем, Храмом на Воде и сейчас с башней. Эти три момента, которые стоило обсуждать. Банально потому, что эти вопросы вызывают большой общественный резонанс.

Фото: Наталья Чернохатова

— В вашем телеграм-канале собрано несколько десятков полярных мнений о башне. Если есть такой разброс мнений, как можно принять одно единственно верное решение?

Ладыгина: Если проанализировать все мнения, которые у нас были опубликованы — выводы к которым они приходят разные, но зерно одно: «Нас не спросили и это возмущает». Все говорят, что в данном виде башня никому не нужна, но ее нужно переделать так, чтобы она была украшением города.

— Есть истории, опубликованные в канале, у которых авторы частично анонимные. Люди боятся называть свои фамилии или это фейки?

Козлов: Когда было важно, что этот человек с какой-то должностью и весом в городе мы указывали полностью. Условно, если это Дмитрий Москвин, то логично будет написать полностью его имя и фамилию. А если это простой горожанин Иван Иванов, то никому не будет важна личность, а интересна лишь его история и мнение.

Фото: Наталья Чернохатова

— Сейчас вы похожи на популистов, которые создают телеграм-канал и говорят, как нужно сделать, не производя никаких действий. В реальности, что вы делаете для того, чтобы проблемы в городе решались?

Козлов: Меня очень удивляет, когда журналисты позиционируют информационное освещение так, словно это не реальное действие. Выносить вопрос на повестку, давать людям платформу для обсуждения — это дело.

— Разве пост в телеграме, Facebook или Instagram — это действие?

Козлов: Безусловно. Но все упирается в содержание и контекст поста. Создание телеграм-канала — это не борьба, это одна из частей нашей деятельности и того, что мы делаем для сохранения облика нашего города.

Организуется акция «Обними пруд» и написать о ней — это не дело в защиту пруда? Я считаю, что дело. Если сам не можешь прийти, но написать и сагитировать прийти своих друзей в Facebook или Twitter можно всегда.

Фото: Марина Молдавская

— Если бы сейчас собирали деньги на выкуп территории под башней, вы бы вложили свои деньги?

Козлов: К сожалению, это возможно лишь теоретически. Вкладывался бы я? Если бы такое происходило, и была бы возможность реального выкупа — я бы вложился. Но мы живем в сложном государстве, где одного желания и наличия денег для выкупа территории — недостаточно.