«Ночь. Холод. Я впервые еду в троллейбусе — это был какой-то кошмар». Немец о том, почему Екатеринбург — это страшная экзотика
В Екатеринбурге немец Александер Каль живет уже больше 25 лет. Он руководит Центром немецкого языка, преподает в УрФУ и переводит пьесы современных российских драматургов. В 90-х он познакомился с Николаем Колядой, который рассказал про уральских драматургов и предложил посмотреть, чем Екатеринбург отличается от столицы. Так переводчик, театровед и полиглот Александер оказался на Урале: холодной ночью 20-летний парень впервые сел в троллейбус и поехал во тьму. Рассказываем, что его тогда поразило в Екатеринбурге, почему в городе не хватает театров и какие мировые бренды существуют на Урале.
«Когда я приехал сюда, здесь не было уличного освещения, но была жутко вонючая горячая вода»
Я начал учебу давно, сто лет тому назад, в 1989 году. В то время если ты хотел серьезно заниматься иностранными языками в Германии, ты должен был выбрать язык, который мало кто знает. Тогда ими были японский, китайский, русский. Япония казалась слишком далекой, а китайский, мне показалось, вообще нереально выучить. Поэтому, честно говоря, я выбрал Россию только из-за языка.
То, что я стал жить именно в Екатеринбурге, оказалось немножко случайностью: я мог познакомиться не с Колядой, а с другим драматургом из Питера или Москвы. Конечно, я читал русскую и советскую драматургию, но мне был интересен живой человек, который пишет прямо сейчас и чьи пьесы еще никто не переводил. Зачем делать десятый или двадцатый перевод Чехова? Мне нужно было найти круг писателей, которые еще не были раскручены на Западе. А здесь как раз начала появляться уральская школа драматургии. Так я попал сюда.
В начале 90-х на современную русскую драматургию был очень большой спрос, потом все ушло. Почему? Попробуйте посмотреть наоборот: а каких современных немецких или французских авторов ставят в Екатеринбурге? Драматургия все-таки немножко национальная вещь. Довольно редко русский автор имеет успех в Германии и наоборот, потому что жизнь в Германии все-таки отличается от России. Разные сами люди, то, как они устроены, их ценности и быт.
Например, многие русские, которые живут в Германии, критикуют немецкую уверенность. Вы не знаете, что будет послезавтра, а мы-то знаем, что будет через 30 лет — и так на самом деле будет. Но русские считают, что это очень скучно.
В России тебя волнуют совсем другие вопросы, чем в Германии. Когда я приехал сюда, здесь не было уличного освещения, была жутко вонючая горячая вода — если вообще была. Сейчас уже все нормально, но тогда эти смешные бытовые вещи очень волновали. Я не был к ним привычен, потому что у нас в Германии всегда была чистая горячая вода, освещенные улицы. Там все по расписанию, тебе не нужно думать о том, что автобус задерживается и что тебе делать, если он вообще не придет.
«Екатеринбург — это страшная экзотика»
Когда вы из Германии в первый раз попадаете в Россию, вам все дико интересно. Сейчас я, как говорит Коляда, старый больной человек, но когда приехал в Екатеринбург мне было двадцать с чем-то лет. Мы почему-то приехали на поезде, вышли в совершенно темный город и пошли на остановку. Я даже не знал, что такое троллейбус! Конечно, когда ты полжизни ездишь на нем, в нем нет ничего особенного, но мне было жутко интересно, как он вообще держится и едет. Было темно, холодно и неочищенные дороги. Словом, кошмар какой-то. Но меня одолевал восторг молодости. Поехать в Москву, Питер было неинтересно — многие немецкие студенты были там. А Екатеринбург — это уже что-то особенное, тогда вообще никто не знал, что это за город, и он был страшной экзотикой.
Чтобы лучше говорить на русском языке, я слушал любую речь — в транспорте, в магазине. Как сложно было купить что-то тогда! Была такая дебильная система, когда нужно сказать одному продавцу, что ты хочешь, чтобы она назвала цену, а потом добежать до кассы и сказать эту цену другому продавцу, чтобы тебе отбили чек. Вы не представляете, как тяжело это было запомнить эти цифры для иностранцев. Кусок сыра стоил тогда, по-моему, 15 000 рублей. И нужно было все точно до копейки оплатить. Тебе говорят: «15 636 рублей 21 копейка», а ты, конечно, не догадываешься это записать.
«„Коляда-театр“ — это мировой уровень, иначе просто не скажешь»
Иностранцам, которые приезжают в Екатеринбург, я бы, безусловно, посоветовал увидеть Храм-на-крови — историческое место. Ганина Яма тоже очень интересна, а также Оперный театр, Ельцин Центр. И я бы отправил их гулять по набережной.
Екатеринбург — это миллионный город. Он больше, чем Гамбург, но если сравнить, сколько театров там и каково их разнообразие, то счет будет не в пользу Екатеринбурга. Хотя в последнее время все меняется: лет десять назад было немножко странно ходить в Оперный театр, потому что там все было старомодным. Но сейчас там есть очень интересные постановки. На малой сцене Театра драмы работает молодое поколение, в Музкомедии ставят «Эвиту», которая должна быть интересна молодым.
Но у многих театров нет своего лица, какое есть у «Коляда-театра». Это не то что московский или национальный — это мировой уровень, иначе просто не скажешь. Но, как это всегда бывает, то, что у тебя есть, ты не ценишь. Если бы такой театр был в Питере и Москве, мы бы относились к нему иначе, но так как он находится в Екатеринбурге мы считаем, что у нас не может быть чего-то подобного. То же самое и с «Провинциальными танцами» — одним из мировых коллективов.
Мы редко видим хорошее в том, где и как живем. Всегда кажется, что в другом месте удобнее и интереснее. Так же как мы, может быть, не видим достоинство Коляды и его театра, мы не видим достоинство России и Екатеринбурга и не можем себе представить, что иностранец хочет здесь жить, потому что, собственно говоря, Екатеринбург ничем не отличается от других городов на Западе.
Мы просто привыкли думать, что, если это Россия и тем более не Москва, все уже плохо по определению. Но для меня, переводчика, то есть посредника между двумя культурами, самое интересное началось с того момента, когда я осознал, что могу совершенно свободно находиться в двух культурных пространствах. Я знаю и Россию — ее быт и культуру — и я знаю Германию. Между этими странами есть гораздо больше общего, чем принято думать.
Иллюстрации: Эмма Мирзоян
