«Я никогда не чувствовала себя первой леди». Наина Ельцина о жизни с первым президентом России

Я никогда не хотела видеть мир в сером цвете

Когда тебе переваливает за 50, жизненные перипетии воспринимать гораздо сложнее, нежели в юном возрасте. Но я всегда старалась сохранить оптимизм, даже в самые сложные этапы. Для меня жизнь, несмотря на все трудности, всегда была в радость.

Раньше мир воспринимался гораздо проще, хотя мы застали Великую Отечественную, да и послевоенные институтские годы стали тяжелым периодом. Мы работали от пятилетки до пятилетки, и каждый раз нам казалось, что скоро будет лучше. Ведь Советский Союз активно строился, развивалась наука. Жизнь мы мерили скорее нашими мечтами о светлом будущем, нежели реально оценивали действительность. Тогда люди верили всему, что писали в книгах и газетах. Единственное, что ставилось под сомнение, когда сказали, что к 80-му году в стране будет коммунизм. Все смеялись «с каждого по труду и каждому по способностям», ведь это невозможно.

Общение с людьми нельзя недооценивать, потому что благодаря ему можно многому научиться. Мне повезло, ведь всю жизнь меня окружали замечательные люди. Когда мы отдыхали, радовались как дети. Я просто рада тому, что благодаря теплой компании, которая сложилась в институте, наш кругозор был шире. Многие уезжали заграницу, а потом рассказывали последние новости со своей новой родины, кто-то работал на севере и привозил массу историй. Это позволило мне смотреть на жизнь со многих ракурсов. Это существенно скрасило трудности.

Единственное, о чем я жалею, что Борис Николаевич рано ушел из жизни. Мы многое не успели друг другу сказать, потому что были слишком заняты работой.

Страницы книги «Личная жизнь» Наины Ельциной. Фото: Анна Майорова

Я никогда не чувствовала себя первой леди страны

Я никогда не чувствовала себя леди ни первой, ни второй, ни третьей, потому что это ощущение, с которым нужно родиться. Более того, я никогда не чувствовала себя женой президента России или руководителя какого-то предприятия.

Всю свою жизнь я была просто женой Бориса Николаевича. Должность мужа никогда не давала ни мне, ни детям никаких прав, а только обязанности. В семье никогда не оговаривались ограничения, но всегда чувствовалось, что можно сделать, а что нельзя.

Мы никогда не давили на своих детей, но ограничивать все равно приходилось. Борис Николаевич никогда не разрешал брать детей в деловые поездки. Скорее всего сказывалась советская система воспитания. Внучка в самом конце 90-х спросила, когда же закончится президентский срок дедушки. Она так обрадовалась, что ждать перевыборов осталось только полгода, и воскликнула: «Наконец-то у нас будет свобода».

Многие считают, что жена президента должна быть лишь тенью своего мужа. Я сама выполняла только то, что было предусмотрено по протоколу, никогда не проявляла инициативы. Разве что ходила в детские дома, пытаясь обратить внимание к проблемам.

Сложно сказать, нужна ли каждому человеку, который занимает президентский пост, первая леди, но, однозначно, нужен человек, который в моменты сомнений станет опорой, которому можно безоговорочно доверять.

Автограф-сессия Наины Ельциной в магазине «Пиатровский». Фото: Анна Майорова

У нас в семье обсуждать работу было запрещено

Бывали моменты, когда Борис Николаевич приходил домой, и я понимала, что ему нужно побыть одному. В таком случае, он уходил к себе в кабинет и был там столько, сколько потребуется. Дома всегда было табу на обсуждение работы. Однажды, я хотела ему что-то посоветовать, единственный раз. Муж сразу меня отдернул и сказал: « Я должен сам понять человека и составить мнение о нем, я ведь никогда не обсуждаю твоих коллег». После этого я больше никогда не поднимала тему работы.

Наша старшая дочь в этом вопросе пошла в отца. Еще когда она училась в 3 классе, я спросила, сделала ли она уроки. На что она ответила, что это только ее вопрос, а не мой. До самого окончания ее обучения, я больше ее не донимала, при этом училась она очень хорошо.

Страницы книги «Личная жизнь» Наины Ельциной. Фото: Анна Майорова

Советская Швейцария

Любимым местами в советском Свердловске для нас стали озера: Балтым и Шарташ. А Белоярский район стал для нас маленькой Швейцарией. Туда мы ездили встречать  Новый год. Всегда приезжали с мешком пельменей, их заранее лепили для детей и внуков, 500-600. Катались там на лыжах, а мне казалось, что красивее места нигде на планете. Потому что в мороз все покрывалось изморозью. Атмосфера абсолютной деревни, где домов практически не найти, и тишина всегда манили нас.

Сейчас я мечтаю слетать на Камчатку, хоть раз в жизни своими глазами посмотреть на гейзеры.