Николай Сванидзе: «Наш „Титаник“ идет на тихом ходу. У него что-то с двигателем»

Вы состояли в комиссии по борьбе с фальсификацией истории. Какие фальсификации вы видите сегодня?

Прежде всего это касается истории предвоенных отношений. Сегодня она напоминает период зрелого Сталина: все прекрасно, а что не прекрасно, то великолепно. Не было не только никаких преступлений, но и никаких ошибок.  Хороший пример — пакт Молотова-Риббентропа, который якобы соответствовал государственным интересам. Не может фальсификация соответствовать государственным интересам, потому что фальсификация — это всегда ложь, а ложь в истории всегда идет во вред.

Николай Сванидзе: «Не может фальсификация соответствовать государственным интересам». Фото: Анна Майорова

Захар Прилепин недавно говорил, что консерватор — это человек, который не считает, что Россия должна во всем уподобиться Европе, что есть вещи, которые нужно сохранить. Мне кажется, многие либералы с этим согласились бы. Так в чем отличие либерала от консерватора в России?

Эти представления со временем меняются. Слово «либерал» происходит от слова «свобода», «консерватор» —  от «сохранение». Это «Инь» и «Янь», которые не могут обойтись друг без друга. При правильном подходе они не враги, а диалектические оппоненты. Другой вопрос, если под либералами иметь в виду исключительно американских шпионов и предателей родины, то тогда тот, кто не либерал, тот всегда хороший.

Кстати, мы ошибочно считаем республиканскую партию США своими братьями-консерваторами. На самом деле их консерваторы — это наши либералы. Особенно в плане подхода к экономике и государственной роли в ней. Республиканцы — консерваторы частного предпринимательства, а наши консерваторы — консерваторы советской власти.

Николай Сванидзе: «Мы ошибочно считаем республиканскую партию США своими братьями-консерваторами». Фото: Анна Майорова

Наш учитель истории любил говорить, что проблема России — в отсутствии идеологии. Я при идеологии не жил и не совсем понимаю, что это такое и зачем она нужна?

Я тоже не понимаю, что такое идеология и зачем она нужна стране. Если бы я знал вашего преподавателя, я бы спросил: а какую идеологию он имеет в виду? Патриотическую? Это не идеология — это состояние души. Это все равно что делать идеологией любовь к маме. Если ввести идеологию, то нужно переписывать Конституцию. Потому что если мы вводим идеологию, допустим, любовь к рыжим белочкам, то у нас будет разрешена только партия рыжих белочек, а все остальные партии будут антиконституционными.

Николай Сванидзе: «Я тоже не понимаю, что такое идеология и зачем она нужна стране». Фото: Анна Майорова

Вы говорите, что наше время напоминает период Николая I. В чем сходство?

Все исторические параллели, так или иначе, хромают, потому что история не повторяется. Сходство в антизападной риторике, страхе перед западным влиянием и консервации системы: в ту пору она была крепостническая. Это называлось духовными скрепами и традициями.

Про Запад говорили: настроили конституций, понаделали республик, прогнили сверху донизу, революции у них каждый год. Мы разве этого хотим? Тогда еще не было понятия «оранжевой» революции, но смысл был тот же самый. У нас наши добрые бары любят добрых крестьян, добрые крестьяне любят бар. И мы замечательно живем в этом добром рабстве. Попытка выдать архаику за традиции, отсутствие свободы — за братские отношения между социальными группами — это все имело место тогда и напоминает нынешнюю систему. К сожалению, эта параллель достаточно очевидна и она мне не очень приятна.

Николай Сванидзе: «Вокруг есть другие „Титаники“, которые идут быстрее». Фото: Анна Майорова

В одном интервью с вашим участием нынешнюю ситуацию в стране сравнили с «Титаником», а интеллигенцию — с оркестром, который продолжает играть, пока корабль тонет. У вас нет ощущения, что «Титаник» тонет?

Нет, он пока не тонет, но идет на очень тихом ходу. У него что-то с двигателем. Это меня смущает. Потому что вокруг есть другие «Титаники», которые идут быстрее. В нашем мне не нравится звук двигателя.   

У нас уменьшились расходы на здравоохранение и образование. К чему это приводит в долгосрочной перспективе?

Это приводит к ухудшению качества нации — физического и интеллектуального. Это приводит к тому, что мы теряем нашу конкурентоспособность в мире. Сейчас главное конкурентное оружие в мире — это мозги. Советский Союз рухнул не из-за слабости армии, КГБ и не потому, что его кто-то предал, а из-за слабости экономической системы. Сейчас существует угроза наступить на те же грабли. К сожалению, тактика производит на власть большее впечатление, чем стратегия. Вдолгую работают только здоровье нации и мозги, а не боеголовки.

Новый год на носу. Как будете праздновать?

Я Новый год праздную всегда одинаково. У себя дома. С компанией близких друзей.