Вадим Самойлов: «Писать автобиографию „Агаты Кристи“ пока рано»

Удивительно, но распад группы и возникший между братьями конфликт не разделил поклонников — по-прежнему, в любви к «Агате Кристи» признаются ценители творчества и Глеба, и Вадима. Ведь они всегда, даже находясь на одной сцене, были очень разными. Глеб, томимый печалью повзрослевшего Пьеро. И Вадим — юноша, поющий гимн черной луне и уходящий вместе с корветом в небеса.

Разные они и сейчас. Пообещавший «быть там», заигравшийся в декаданс Глеб. И Вадим, готовый взорвать зал призывом «Viva, Kalman!». Но какими бы не были сегодня братья Самойловы — это «Агата Кристи». Та, которую любили четверть с лишним века назад, когда впервые звучали песни «Второго фронта» и «Коварства и любви».

О том, что было и, главное, что будет с «Агатой Кристи» говорит Вадим Самойлов. 

Фото: Александр Мамаев

«Мы развивались несколько обособлено от Свердловского рок-клуба. Играли свою музыку. А потом я начал узнавать, что есть и другие группы.  Услышал „Урфин Джюс“, был впечатлен альбомом „15“. Потом „Наутилус“… Помню концерт  на Плотинке в год создания рок-клуба. Мы начали заходить в ДК Свердлова.

Фото: Александр Мамаев

В рок-клубе можно было посидеть, послушать музыку и умные разговоры про ее концепт. Я сейчас слушаю молодые группы  в жюри различных фестивалей. И всегда ставлю в пример наше время. Не потому что я брюзжащий старик: „Вот раньше…“. А потому что сегодня молодежь сидит по норам. А у нас были рок-лаборатории, самая горячая и благодарная публика, и конкуренция, и уважение, и признание — в одном флаконе. 

У меня определенная паранойя на счет сотворчества и содружества. Я считаю, что они нужны не только в музыке, но и, в целом, по жизни. Будущая парадигма человечества — это комьюнити: создание чего-то совместного, ощущение друг друга партнерами. Я понял это еще в институте, в стройотряде, где витал дух товарищества. И схожий  дух братства был  в рок-клубе. Это самое ценное. То, что сделало Свердловский рок культурным феноменом.

Я вырос на советской киномузыке. Любимые композиторы — Артемьев, Рыбников… как они себя сами называют „музыкальные драматурги“. Любимой пластинкой в детстве была „По волне моей памяти“ Давида Тухманова. Мне нравится музыка многоформная, концептуально завернутая. Длинные, сложносочиненные, музыкально-режиссерские формы. И кино для них — идеальная платформа. Это — мое. 

Фото: Александр Мамаев

Мечтаю сделать хороший фильм. И есть обнадеживающие проекты. Был вдохновлен работой с Лешей Балабановым по „Мне не больно“. Жаль, что не получилось с „Морфием“. Мне кажется, что музыкой можно было придать этому фильму другое прочтение. Но режиссер всегда прав.

Рок-н-ролл — это способ самовыражения. Может быть, я навешиваю на него гораздо больше, чем он того стоит. Но, с одной стороны, рок-музыка — это манера исповедания. С другой — искренность и свобода, результатом которой всегда становятся жизненные передряги. Когда ты говоришь правду-матку, будь готов к тому, что не будешь всеми любим. Для меня рок-н-ролл — это те самые трубадуры, которые выходили на площадь, пели едкие куплеты и удирали. Их задача — в момент, когда люди тебя видят в первый и, скорее всего, последний раз, взглядом, мыслью, искренностью сделать так, чтобы в мире что-то поменялось. В этом же и задача рок-н-рола.

Фото: Александр Мамаев

Рано писать автобиографию. История „Агаты Кристи“ пока не закончилась, потому что в ней очень много семейного. Я думаю, что еще лет 20 до конца не буду понимать что такое „Агата Кристи“. То, что было и происходит сейчас, как мне кажется, только предтеча чего-то нового. 

Сегодня песни „Агаты Кристи“, звучащие со сцены, — концерты несуществующей группы. Будь мы вдвоем — это все равно было бы flash back, фантомом из прошлого. Но удивительно, что такие концерты нужны: группа не существует, а поколение фанатов, которые только начинают слушать рок-музыку обращаются к нашим песням.

Фото: Александр Мамаев

Для меня концерты — это ретроспективный проект. Это примерно тоже самое, что перечитывать Ремарка или Булгакова. Поэтому я не ставлю сверхзадач и не чувствую себя солистом, который толкает рок-н-рольную телегу. Тут другое. В бытность „Агаты Кристи“ мне не удалось сделать очень многих вещей. Не получалось у нас рок-бэнд-комьюнити, которое бы привело к доверительным, содержательным, продуктивным, творческим взаимоотношениям.  Поэтому сегодня на глазах у публики я переосмысливаю творческое наследие „Агаты Кристи“. Для меня это было полезно. Более того, не досказав себе эту историю, я не смог бы двигаться дальше. 

Мы с Глебом всегда были очень разными. Если существует квинтэссенция сложных отношений между старшим и младшим братом, то мы — наглядная ее иллюстрация. И ведь на поверхности лишь десять, а то и меньше процентов того, что есть на самом деле. Но мы разберемся, рано или поздно. Другое дело, как мне кажется, слишком глубокие  у нас отношения, чтобы привлекать к ним закон. Мы сами доберемся до истины».