Модельер Николай Романов: «Я ненавижу чаек, которые слетаются на „Кристаль“, целуют в десна, а потом говорят гадости про тебя»
Фото: Анна Майорова
Николай Романов модельер, которого принято называть «культовым екатеринбургским». Пик его популярности пришелся на 90-е, когда он устраивал крупный показ в «Космосе» и показывал мужчин в юбках. В 1997 году он «завершил карьеру», в 2015 — вернулся и открыл модный дом L’Atelier. Сегодня вечером состоится показ его новой коллекции «20 лет спустя». Днем ранее Романов в камерной обстановке ИЦ «Архитектор» в рамках проекта «Прямая речь» выступил перед небольшой аудиторией восхищенных женщин с лекцией «Мода и кризис: „дорого-богато“ против „бюджетно и стильно“». В итоге лекция превратилась в разговор о жизни Николая Романова. Модельер то ли в шутку, то ли всерьез восхищался собой («Они мне говорили, что я талантливый. Отвечал им, что я очень талантливый») и слово в слово повторял то, что он говорил в недавних интервью. Журналист «Моментов» попытался вывести Николая Романова на откровенный разговор и через 15 минут плакал вместе с ним.
— Вы однажды говорили, что молодые дизайнеры «пальцы иголкой не искололи». Расскажите, когда вы кололи пальцы?
— Я уважаю этих ребят, они смелые, дерзкие, но очень верят в то, что они модельеры, что они делают моду. Это больше всего меня улыбает, потому что даже я ее не делаю, ее делают на западе. Все идет оттуда, а мы ****** [крадем]. Один известный модельер этого города когда-то купила первый модный журнал, который появился заграницей. Когда она сделала коллекцию, город ей аплодировал: «Ах, какая талантливая девочка!». Я видел коллекцию, и еще я видел этот журнал. Народу до фонаря, сделала это Маша или Нина Риччи. Красиво и все. Но если берешь чужое, то хотя бы пронеси его через себя. А эти модельеры меня иногда ошарашивают. Я видел коллекцию одного известного паренька: он показал юбки колоколом — желтые, зеленые, красные, бордовые цвета. Капсульная коллекция. Для этого он собрал тусовку, налил всем вина. Я сижу и думаю: «Что это было?».Его можно уважать: он выбрал цвета и, как он думает, ввел крой. У них всех есть швеи, закройщики. Я бываю на показах, где есть такой список: «Конструктор-модельер — Иванова; закройщик — Петрова; швея — Сидорова». А я делал все это сам. Тогда ты и получаешь чуйку и знаешь, что такое пальцы исколоть.
Фото: Анна Майорова
— Вы сказали сейчас, что вас улыбают молодые дизайнеры, которые верят, что делают моду. Об этом вы упомянули сегодня на лекции и говорили то же самое в двух последних интервью: «Выросло целое поколение молодых дизайнеров, которые меня не знают…». Такое ощущение, что вы обижены на них за то, что они вас не знают.
— Это не обида. Зависть — да. Меня окружают люди, которые имеют пароходы, заводы, самолеты… Им я не завидую никогда. Я знаю, что в этой жизни я обслуживающий персонал…
— Вы без кокетства это говорите?
— Абсолютно! У меня были боссы — всего два, я не терял работу часто и честно работал на хозяина — вот им завидовали жутко. Если у одного из них есть домик на Новой Риге, то другой тоже купит на Новой Риге, напротив. Потому что они хотят быть рядом, это одна каста. А я — обслуживающий персонал. Я завидую молодости. Я вижу вас — сук молодых, *****, у которых все впереди — и завидую. Это нечестная работа — сделать пять вещей и потом пукнуть тихо-тихо там у себя: «Я модельер».
Фото: Анна Майорова
— Ваши слова: «Нужно помогать людям, которые не могут найти одежду, которая сделала бы их счастливыми». Вы считаете, одежда может сделать человека счастливым?
— Я как психолог. У меня есть куча теток, которые приходят ко мне попить чай. Когда меня нет, они могут устроить скандал: длина рукава не та или объем не тот. Они ищут встречи со мной, потому что я их поглажу, успокою и с ними пообщаюсь. Им не хватает меня как собеседника.Иногда в их жизни я являюсь человеком, который… представьте, уже пенсионерка, ушел из жизни муж, она была властной женщиной, хорошим работником. Ей сейчас одиноко, скучно, некем покомандовать. Я говорю: «Ну что, удалось вам сегодня? Все, швеям „атата“ сделали, вспомнили молодость, вам стало легче?». А одежда… безусловно она может сделать человека счастливым.
— К слову о женщинах: кажется, все дамы, которые пришли сегодня, беззаветно в вас влюблены.
— Видишь, я долго не общался. Я вообще не знаю, какое ко мне отношение сейчас.
Фото: Анна Майорова
—В конце лекции вы сказали, что никогда не станете шить шубы и что есть вещи, перешагнуть через которые невозможно. Что еще вы имели в виду?
— Во-первых, я слукавил. Я легко сделаю шубу или платье «кукла на чайнике» для невесты, но мне это неинтересно. Когда сын женился, я предложил невестке сделать платье. Взял за основу мужскую сорочку, которая переходит в огромную юбку с оборками, которую можно загнуть и быть как будто девушкой из бара, и добавил к этому ковбойские сапоги. Вот это свадебное платье мне вкуснее, поэтому я и шубы могу сделать, но это должна быть удивительная романовская вещь, которой еще не было.
А про «не перешагнуть»… У меня есть свои ценности… Я перестал бывать на тусовках, я ненавижу кинжалы в спину, ненавижу презентации и чаек, которые слетаются на «Кристаль», целуют в десна, а потом говорят гадости про тебя. У меня другие интересы в жизни — моя семья и ее здоровье. Остальное мне безразлично, потому что, когда умирает твой сын, а всем бы только хи-хи-ха-ха и чмоки-чмоки… Говно! Я другой. Я хороший очень. Очень порядочный.
Фото: Анна Майорова
