Под солнцем чучхе. Фильм о Северной Корее производит сильнейшее впечатление, но идет только в одном кинотеатре

Сама история появления этого фильма могла бы стать отличной основой для голливудского триллера. Режиссер Виталий Манский давно хотел снять фильм о Северной Корее (у него есть картина о Кубе), вот он и обратился к северокорейской стороне с просьбой разрешить съемки. Товарищи из Страны утренней свежести сказали: да конечно, приезжайте! Только сценарий пишем мы. Российская сторона оплачивает все расходы, а корейская сторона имеет право контролировать отснятый материал. Замечательные условия для работы, правда?

Но Манский согласился. Сначала он нанес в КНДР ознакомительный визит, а потом дважды побывал со съемочной группой. По договору должна была состояться еще одна, заключительная, экспедиция, но чиновники КНДР вдруг запретили российским документалистам въезд. Видимо, они почувствовали какой-то подвох или навели справки о Манском. Ведь поначалу они считали режиссера вполне благонадежным — в его фильмографии есть картина о самом Путине! Возможно, наведя справки, они ужаснулись, кого пускали в свою страну, но были, в общем, спокойны — ведь они отсматривали весь материал, которого, по мнению северных корейцев, недостаточно для производства фильма.

Фото: кадр из фильма

Не на того напали. Манский понимал, куда едет и в каких условиях придется работать, и подготовился. Ежедневно прежде, чем сдать на проверку снятое, видео копировалось на жесткий диск, а с флэшки удалялось то, что могло не понравиться цензорам. Плюс были подпольные съемки по ночам из гостиничного окна через щель в шторах. Материала в результате оказалось предостаточно.

Сразу скажем: вы не увидите никаких секретных объектов или расстрелов инакомыслящих. Нет, на первый взгляд все вполне невинно. По корейскому сценарию сюжет фильма — подготовка образцовой корейской девочки Зин Ми к вступлению в детскую организацию (что-то вроде нашей пионерской). Мы должны увидеть, как девочка учится, как она ужинает дома с родителями, как ложится спать, как играет с друзьями… Все это мы видим. Но оператор не выключает камеру, и мы видим, как в кадре появляется пожилой куратор и делает замечания: эту фразу надо сказать с другой интонацией, после таких-то слов надо засмеяться и т. п. Вскоре мы понимаем, что корейцы самым наглым образом морочат нам голову. Все, абсолютно все сцены — постановочные, и в кадр должны попадать только специально подготовленные актеры и статисты. И папа девочки явно не инженер на фабрике, он ничего не понимает в производстве, но делает вид, что работает (в подготовительный период Манскому сказали, что он газетчик, но в окончательном варианте корейцы решили его сделать инженером).

Фото: кадр из фильма

Казалось бы — что уж такого? У нас тоже снимали когда-то такие «документальные» фильмы, где все было постановкой (Эльдар Рязанов со стыдом вспоминал, что подобным образом пудрил людям мозги). Но тут все, похоже, зашло куда дальше. Пхеньян — образцовый северокорейский город, где у каждого жителя — своя роль, которую он добросовестно играет перед немногочисленными иностранцами. Есть ли у этих людей своя личная жизнь, которой они вправе распорядиться по своему усмотрению? Похоже, нет. И при этом вполне допускаю, что эти люди считают себя счастливыми. Ведь они понятия не имеют, как живет мир. Им объясняют уже много лет, что за пределами КНДР люди с трудом сводят концы с концами, у них даже нет продуктовых карточек, по которым можно получить пайку риса! А в Северной Корее, которой управляет уже третье поколение Кимов, все уверены в своем завтрашнем дне, страна стабильна и сильна, ее боятся проклятые янки и прочие капиталисты.

Фильм производит сильнейшее впечатление, и вполне естественно, что он побывал в конкурсе множества международных кинофестивалей, получил и продолжает получать целую охапку наград и вышел в прокат в Германии, Чехии, Латвии, Украине, Польше, Италии и, конечно, Южной Корее — там он шел в 150 кинотеатрах!

Фото: кадр из фильма

Многих волнует этический момент: дескать, Манский подставил девочку, теперь ее вместе с родителями закатают в концлагеря. Во-первых, и девочка, и другие участники этой надуваловки вели себя в точности так, как им было велено северокорейскими товарищами, они не были сообщниками документалистов и понятия не имели, что за картина получится. Во-вторых, когда «В лучах солнца» получил такой резонанс, в КНДР решили поднять Зин Ми на щит, сделать ее кем-то вроде Мамлакат (помните, была такая образцовая девочка в СССР?). На недавно прошедшем съезде Трудовой партии Кореи Зин Ми вручила цветы самому Ким Чен Ыну! Снимок сияющей девочки вместе с вождем известен сегодня каждому жителю КНДР, так что, будем надеяться, она станет образцовой общественницей, а когда подрастет — партийным работником и даже, возможно, депутатом.

Пока фильм показывали на кинофестивалях, из КНДР никаких сигналов не поступало, но когда стало известно, что будет прокат в России, из Пхеньяна поступило требование запретить показ. Но у фильма есть прокатное удостоверение, то есть российская цензура его пропустила. Что же делать? Тогда чиновники от культуры связались непосредственно с прокатчиками и «не рекомендовали» показывать «В лучах солнца». Накануне старта проката Виталию Манскому восемь московских кинотеатров сообщили, что у них «В лучах солнца» не пойдет. В Екатеринбурге показывать картину решился только «Салют». Это фильм-событие, фильм-сенсация: когда еще вам покажут документальное кино про страну-фейк! Не пропустите!