«Никакого взрыва не будет завтра. У них там ничего не готово». Интервью с захватчиком телебашни

Фото: Владимир Жабриков

Как тебе и другим ребятам пришла идея этой «акции»?

— Со всеми участниками познакомился на встречах, митингах и акциях, посвященных спасению телебашни. Увидел компанию ребят и проявил инициативу: подошел вчера и изъявил желание.

Какая цель была?

Каждый преследовал свои цели в этой акции. Буду честен, моя на 70% была личной: забраться на телебашню — моя мечта детства. Я все ходил вокруг нее, хотел забраться, а тут бац — снос. Понял, что медлить уже времени нет.

Ну и второе: я не согласен со сносом. По крайней мере, таким. Вы можете взорвать ее только тогда, когда получите большинство. А они как-то втихаря.

А когда-то пытался покорить башню?

— Нет, я видимо, как раз из тех людей, которым постоянно некогда, и делают только тогда, когда прижало. Я покорял другие, более доступные высоты: вышки на Веере, недостроенные здания в районе вокзала, всякие стройки по городу.

Что произошло с утра?

— Сначала было тяжело физически — карабкаться через забор. Мы зашли со стороны Исети. У нас было 6 лестниц: две — 3-метровых, и четыре — по 2,4 метра. Охрана не рада была нас видеть. Была дикая неразбериха. Они стянулись в центр башни и сразу начали бросаться на нас. Я был первым, кто начал взбираться по внутренней части башни. В итоге еще двое поднималось со мной, а один — снаружи. Охранники много «хорошего» сказали нам вслед.

Уже когда поднялись, немного поболтали, пофоткались и подняли российский флаг. Чуть позже один парень с парашютом спрыгнул. Улетел в сторону улицы 8 Марта. Погода была неблагоприятной, но все прошло успешно. Мы с ним уже созвонились.

Уже когда поднялись, немного поболтали, пофоткались и подняли российский флаг. Фото: Владимир Жабриков

Что было в твоем рюкзаке?

— Мы распределили груз, который планировали использовать для более комфортного пребывания наверху. Я не считался человеком важным. Были люди важнее, которые преследовали цель — привлечь внимание. Они должны были там оказаться, но, к сожалению, не получилось. Я был своеобразной поддержкой. Не хотел там оставаться, было желание лишь покорить ее, пофоткаться.

Чем занимались на самой башне?

— Я вел прямую трансляцию с башни. Комментарии летели нереально быстро, но умудрялся читать. Было две трети положительных, а оставшаяся часть — отрицательные. Это было забавно. Очень быстро набрались просмотры, в какой-то момент почти две тысячи человек смотрело. Неожиданная популярность. Потом телефон уже сел на морозе.

Мы старались всячески согреться, и спасали квадрокоптеры: один застрял в металлоконструкциях, второй — принес нам веревку с мешком, чтобы мы ее смогли спустить и нам передали каталитические грелки. Третий — какой-то «камикадзе». Он завис в метрах трех от нас, а потом резко на полном ходу врезался в стену. Разбился.

Уговаривать на спуск нас не пришлось. Мы остались практически без провианта. У вас был термос чая и пол упаковки пряников. Сами понимали, что нужно идти вниз. Ожидали внизу *** (нагоняй), а получили плов.

Ресторатор Евгений Кексин привез ребятам ланч-боксы с борщом, пловом и салатом «Полянка». Фото: Владимир Жабриков

Знают ли твои родственники о твоем восхождении?

— Нет. Я боюсь момента, когда они поймут или узнают. Они принципиально против. Переживают. Они знают, что я занимаюсь паркуром и слоу джампингом, прыгаю с парашютом. Не сказать, что они это легко переносят. Поэтому я пока не хочу говорить им.

Как себя сейчас чувствуешь? Чего хочешь?

— Усталость переполняет. Мы вторые сутки не спим. Я понимаю, что сейчас немного отойду и прям рухну.

Мне понравилось в полиции. Не думал, что такое когда-нибудь скажу, но это так: максимально дружелюбно к нам отнеслись. Чай. Кофе. Протокол. Хочу поблагодарить инспекторов, которые работали с нами и нашего омбудсмена. Очень хорошая женщина. Помогла.

Сейчас хочу переодеться: выгляжу как грязный бомж.

На снос завтра собираешься?

— Нет. На работу завтра: на батутах скакать, я инструктор в батутном парке. Да и я почти уверен, что никакого взрыва не будет завтра. У них там ничего не готово. Когда спускались заметили, что у них еще очень много работы.

Думаешь ваше мероприятие…

— Никак не повлияло. С утра приехали монтажники, у них сразу начались работы. Никто им не мешал.