«Гоголь бы в гробу перевернулся». Режиссер фильма «Гоголь. Начало» о том, как зрители реагируют на фильм, где писатель охотится за призраками
Молодой Гоголь расследует таинственные убийства девушек. Он разговаривает с ведьмами, страдает загадочными припадками и заодно может видеть прошлое. Так в двух предложениях выглядит фильм Егора Баранова «Гоголь. Начало», который 31 августа выйдет в российский прокат. На самом деле эта картина — только часть киноэпопеи «Гоголь».
Этой осенью на большом экране появится еще три полнометражных фильма: «Гоголь. Заколдованное место», «Гоголь. Вий», «Гоголь. Страшное место». За несколько дней до премьеры «Моменты» поговорили с режиссером Егором Барановым о том, как он реагирует на критику и можно ли назвать «Гоголь. Начало» трешем.
Фото: Анна Майорова
— Какие отзывы зрителей вы уже получили?
— В целом то, что мы показывали, людям нравится. Конечно, есть зрители, которые критично настроены: «Это не биография Гоголя», «почему у вас костюмы недостаточно исторические?», но мне кажется, они просто не знают, на что идут. Перед тем как идти на подробную, с исторической достоверностью, биографию писателя, нужно предварительно хотя бы трейлер посмотреть. Мы, наоборот, хотели уйти в некую фантазию, в том числе с точки зрения придуманного мира и костюмов. Люди, которые это считывают, получают удовольствие. Вчера (23 августа) была премьера в Москве, много приятных слов сказали.
— Вы упомянули трейлер: на ютубе под ними сотни комментариев, очень много негативных. Если кратко, они все сводятся к тому, что «Гоголь бы в гробу перевернулся».
— Просто фраза красивая и людям нравится ее писать, все логично. Мы даже думали, может, слоганом ее сделать.
— Как вы относитесь к такой критике?
— Спокойно, потому что это наша реальность. Меня, конечно, огорчает такой настрой даже не к нашему фильму, а вообще к киноиндустрии. Желание обязательно все обосрать. С одной стороны, я это понимаю, потому что за последние лет десять было снято огромное количество халтуры и доверие зрителя завоевать обратно очень тяжело. С другой стороны, многие же не виноваты, что их коллеги снимали халтуру. Теперь этот ярлык на нас вешается. Мы халтуру не снимали, мы реально болели этой историей и хотели сделать ее хорошо. Хотелось бы, чтобы люди, прежде чем откровенно отрицать кино, сначала его посмотрели.
Кадр из фильма «Гоголь. Начало»
— Я смотрела «Гоголь. Начало». Мне кажется, что это очень трешовый фильм, но я не могу понять, так было задумано или получилось случайно?
— Да, задумано. Очень важно, чтобы зритель считывал иронию и самоиронию в фильме. Это определенно игра в жанр, в штампы жанровые.
Одним из сериалов, который меня вдохновил, был «Эш против Зловещих мертвецов». Эта легкая трешовость присутствует у нас намеренно. Чтобы, во-первых, не было отвращения, а, во-вторых, чтобы это был аттракцион, который скорее вызывает улыбку, чем пугает. Например, в фильме есть сцена с вынесенной головой, которая по всем законам физики так вынесена быть не может, но это просто прикольный кадр. Драйвовость, хулиганство проходят сквозь фильм. Я надеюсь, что это чувствуется, но поскольку у вас есть сомнения, то, видимо, недостаточно. При этом мы не хотели перегнуть, потому что, если сделать просто треш, зритель не будет сопереживать героям, следить за историей. В этом смысле наш фильм — это не «Мачете» (американский треш-боевик Роберта Родригеса и Этана Маникиса).
— Я всего этого не поняла в том числе потому, что актеры играли без иронии.
— В Америке считается, что самый сложный жанр — это комедия. С точки зрения актерской игры, хорошая комедия — там, где играют супер серьезно. Вы говорите «без иронии», но у нас Гоголь как трясущаяся собачка в каждом кадре, его отношения со слугой пропитаны иронией. Персонаж Олега Евгеньевича Меньшикова приносит очень много легкости и юмора.
